За последние несколько лет более пятнадцати молодых специалистов пополнили ряды государственных медицинских судебных экспертов Витебской области. Это, как правило, люди с высшим медицинским образованием, прошедшие переподготовку по данной специальности, эрудированные, умеющие работать с большим объемом материала, анализировать его и делать правильные выводы, которые становятся основой для экспертного заключения, а затем и решения суда.
Говорят, не место красит человека, что совершенно верно. За мою журналистскую практику приходилось встречаться с людьми вроде бы незавидных профессий, которые, однако, любили свое дело глубоко и беззаветно, и оно приносило им полное удовлетворение. И наоборот: казалось бы, престижное и высокооплачиваемое место, а человек вечно недоволен, жалуется, каждое утро встает с плохим настроением. Почему? Ответ для меня остался загадкой, и я часто вспоминаю двух своих соседок по дому, где раньше жила. Одна, музыкальный руководитель в детском саду, постоянно получающая позитивные эмоции, ведь что может быть прекраснее музыки и детей, по утрам выходила из подъезда с таким мрачным лицом, будто ей предстояло отправиться на похороны ближайшего родственника. Другая буквально выпархивала во двор, бодрая, сияющая, и все начинали ей завидовать: это же надо, как человек спешит на работу! Интересно, какую? Спустя некоторое время мы с изумлением узнали, что трудится она приемщицей заказов в похоронном бюро…
У героя моего рассказа специальность после окончания ВГМУ – «лечебное дело». Однако на этом его обучение не закончилось…
– Для меня приход в управление Государственного комитета судебных экспертиз Республики Беларусь по Витебской области был неожиданным, ранее я никогда не задумывался о таком выборе, - рассказывает Дмитрий Батраков. – По окончанию университета меня с женой, тоже выпускницей, направили по распределению в Глубокский район. Там два года трудился в межрайонном патологоанатомическом отделении. Потом от экспертов Глубокского межрайонного отдела Государственного комитета судебных экспертиз (ГКСЭ) узнал, что в г. Витебске имеется вакансия судмедэксперта. Год проходил переподготовку, сдал квалификационный экзамен и получил диплом о переподготовке. Вернулись с супругой в Витебск, и я сразу пришел в отдел общих экспертиз УГКСЭ по Витебской области. Работа действительно нравится, так как каждый день приносит что-то новое. Рутина практически отсутствует, зато присутствует постоянный поиск – все время надо получать новые знания, читать специальную литературу, совершенствоваться. В первый год работы у меня был куратор – Эдуард Владимирович Федоренко, он, если можно так сказать, мой наставник, который помог вникнуть в тонкости профессии. Затем я стал работать самостоятельно, хотя все экспертизы по-прежнему контролируются экспертами, имеющими большой опыт.
В служебные обязанности Дмитрия Борисовича входит проведение судебно-медицинских экспертиз живых лиц, получивших телесные повреждения, с целью определения их тяжести, и экспертиз умерших лиц, в независимости от того, носит их смерть криминальный или не криминальный характер. Во время дежурств выезжает в качестве специалиста на места происшествий.
- Незадолго до нашей встречи приходил мужчина, пострадавший в ДТП в июне 2017 года, - продолжает мой собеседник. – Он на велосипеде въехал в автомобиль, упал, ударился, разбил стекло, получил несколько ран в области головы. А после окончания лечения обратился к нам, чтобы установить, изгладимы ли рубцы, оставшиеся на его лице. Если эти рубцы признают неизгладимыми, то в суде может рассматриваться вопрос об обезображивании лица, и телесные повреждения могут быть признаны тяжкими. Это сложный вид экспертиз. Чтобы быть уверенным в своем заключении, я направил его для консультационного осмотра к специалисту в области пластической хирургии и косметологии. Часто обращаются жены, матери, дочери, пострадавшие от семейного насилия. Они вызывают искренне сочувствие. К примеру, приходила женщина, которую пыталась избить и несколько раз ударила приемная дочь, а когда ей это не удалось, искусала лицо, руки и ноги. Есть и постоянные «клиенты» другой категории. Раз в месяц, с завидной регулярностью, появляется супружеская пара, которую к нам направляет участковый. Муж и жена в коридоре препираются, кому первому заходить в кабинет, а кому бежать в магазин за вином, чтобы потом «обмыть» недолгое примирение после очередных скандала и драки. Если требуется уточнить какие-то обстоятельства нанесения телесных повреждений, проводится следственный эксперимент, в ходе которого пострадавший показывает, как все происходило. Недавно принимал участие в таком выезде. Подозреваемый утверждал, что потерпевший сам упал на стул и ударился передне-боковой поверхностью грудной клетки. Однако во время эксперимента было установлено, что получить переломы ребер при таких обстоятельствах он не мог, так как переломы находились сзади. Я затем давал показания в суде, подтверждал свои выводы. Несколько дней назад во время дежурства выезжал на пожар в Витебске. Во дворе сгорели старые сараи, в них был обнаружен труп неустановленного лица, предположительно мужчины, в состоянии полного обугливания. В ходе дальнейшей экспертизы – вскрытие проводили коллеги – было установлено, что смерть наступила в результате отравления угарным газом.
Интересуюсь, как устанавливается личность погибшего, если при нем нет никаких документов. Дмитрий Борисович поясняет, что берутся образцы крови, а если ее нет, то мышечной ткани или фрагменты костной. Их направляют на генотипоскопическую экспертизу. Параллельно изымаются биологические образцы у предполагаемых родственников и тоже исследуются, а затем сличаются. В случаях, когда нет предположений о личности погибшего, проводится такая же экспертиза, а затем результаты ее «пробиваются» по базе данных, устанавливается, есть ли в ней такой генотип, кому он принадлежит.
Судмедэкспертиза постепенно становится для Батраковых делом семейным. Супруга, работавшая терапевтом в Витебской городской поликлинике №3, сейчас стажируется в Минске, затем сдаст экзамен и тоже придет в УГКСЭ Республики Беларусь по Витебской области. Дмитрий Борисович ждет этого момента с нетерпением, и не только потому, что можно будет и дома обсудить какие-либо профессиональные сложности и тонкости. Дело в том, что львиная доля забот и хлопот по уходу и воспитанию двух маленьких дочерей легли на его плечи.
- Старшей вскоре исполнится пять лет, младшей – четыре, они замечательные, но требуют много сил и внимания, - говорит он. - Если бы не наши родители, которые всегда помогают, нам бы пришлось очень тяжело. Поддержка, понимание родных и близких людей очень важны. Как, наверное, и чувство юмора. Я позиционирую себя как человека веселого. Да, иногда могу «пошутить» и насчет морга, но вообще-то черный юмор мне не присущ. Говорят, что многие профессии накладывают на человека неизгладимый отпечаток, к примеру, всегда можно отличить педагога. Думаю, что у меня каких-то специфических черт еще нет, однако работа все-таки повлияла на мировоззрение. Мне стало очевидно, как хрупка жизнь, как легко отправить человека в мир иной. И теперь совсем по-другому смотрю на многие вещи. К примеру, ранее мечтал прыгнуть с парашютом. Сейчас бы не стал – видел, что произошло после неудачного прыжка. В семье один подарил другому сертификат на это развлечение, но подарок оказался смертельным. Экспертизы пострадавших от дорожно-транспортных происшествий навсегда отбили у меня охоту быстро ездить на автомобиле, нарушать правила, «лихачить». Иногда смерть подстерегает человека в совершенно неожиданных местах, приходит внезапно и неотвратимо. Это заставляет задуматься о том, что надо ценить свою жизнь и жизни близких как величайший дар!
Лариса ВОЛКОВА. Газета «Витьбичи» № 61 (4140) от 02.06.2018
