Профессия эта настолько редкая, что на всю Могилевскую область есть только четыре специалиста.  И работают они — ушами!

Целый день Елена Тесленко и Светлана Макарова — эксперты-фоноскописты-лингвисты управления специальных и технических экспертиз управления Государственного комитета судебных экспертиз Республики Беларусь по Могилевской области — сидят у мониторов с наушниками, внимательно слушая голоса разных людей. Чаще всего преступников и их жертв, ведь большая часть фоноскопических экспертиз назначается при расследовании уголовных дел, связанных с наркотиками, шантажом и вымогательствами.

Мы говорим по-разному

Такие экспертизы — дело сложное, и порою длятся они месяцами. Есть три основных вида фоноскопических исследований. Задача первого — передать дословное содержание разговора, ведь аудиозапись не всегда бывает хорошего качества, и в таком случае не обойтись без экспертизы. Шум специальной программой уберет инженер, после чего фоноскописты-лингвисты примутся за расшифровку текста. И уже на суде судья его будет читать с листа, а не слушать.

Вторая немаловажная задача — идентификация голоса, ведь подозреваемый зачастую уверяет, что это вовсе не он. Тогда записывается образец его речи, и ее сравнивают с фонограммой. И двумя видами исследований — инструментальным и лингвистическим — доказывают это или опровергают.

— Иногда по фонограмме необходимо дать психологический портрет человека, — объясняет Светлана Макарова. — Это нужно в тех случаях, когда в милицию или МЧС звонят так называемые «минеры» и «взрыватели». Мы по фонограмме можем распознать пол, возраст, уровень образования человека. Определить, находился ли звонивший в состоянии измененного сознания, трезвый он или пьяный.

Наконец, по лингвистическим признакам специалисты определяют наличие монтажа, который всегда подразумевает какие-то паузы, щелчки или несоответствие фраз контексту. Инженер это тоже видит на аппаратуре.

— У нас есть специальные программы, которые оценивают речь и голос диктора, — рассказывает Елена Тесленко. — Они показывают колебание и частоту волн, определяют особенности говорящего. Одно дело, когда их слышим мы, и совсем другое, когда аппаратура. Мы все говорим по-разному, и на аппаратуре можно проверить, как выражается частота основного тона в герцах. У кого-то будет 50–60 герц, а у кого-то и все 100. Аппаратура более объективна, чем наше восприятие. Может быть так: ухом мы слышим двух разных людей, но аппаратура показывает, что говорящий всего один. И наоборот.

Начинали с нуля

Фоноскопическая экспертиза — комплексная, ее обязательно должны делать два специалиста: эксперт-акустик и эксперт-лингвист. Первый оценивает речь и голос с точки зрения аппаратуры, второй воспринимает сказанное на слух.

Для специальных программ некоторые особенности голоса совершенно одинаковы, они их не различают. А человеческое восприятие работает более тонко. Кстати, по голосу эксперты легко определяют национальность человека, а по диалекту узнают, из какой области Беларуси или России он приехал.

Еще пару лет назад такого подразделения в областных городах Беларуси не существовало. Могилевские эксперты тоже начинали с нуля, ведь вузы  нашей страны специалистов-фоноскопистов не готовят.  Они проходили подготовку в центральном аппарате Государственного комитета судебных экспертиз страны и много месяцев просто учились слышать те важные мелочи человеческой речи, на которые в повседневной жизни никто не обращает внимания. Например, необоснованные паузы с вставляемым не к месту протяжным «э-э-э», «проглатывание» окончаний слов или отдельных звуков и тому подобное.

С октября прошлого года могилевские специалисты делают экспертизы по уголовным делам разной степени сложности —  связанные с телефонными «минированиями», дачей взятки, торговлей наркотиками и убийствами.

Орехи  не помогут!

Основной фоноскопическую экспертизу не назовешь, она скорее вспомогательная, ведь аудиозапись в уголовном деле не может послужить единственным доказательством.

— В прошлом году житель Могилева, представившись сотрудником правоохранительных органов, вымогал деньги у индивидуального предпринимателя, — рассказывают эксперты. — Но предприниматель сам когда-то работал в милиции, взял диктофон и все разговоры записал... 

Подозреваемого задержали в момент передачи денег, это и послужило основным доказательством его вины, а аудиозаписи шли как дополнение.

— Доказательством аудио-записи могут служить в деле «телефонных террористов». Тогда это единственная улика, — отмечают эксперты-фоноскописты-акустики отдела Андрей Москалев и Николай Мельников. Они делают выборку фраз, сравнивают их с образцом и дают заключение.

С помощью оборудования и специальных программ эксперты проводят идентификационные исследования по преднамеренно искаженному голосу и речи. То есть, если позвонивший будет говорить через платок или даже наберет в рот горсть орехов, узнать его все равно можно!

— Речевые особенности формируются с детства и зависят от места рождения человека, рода его занятий. Мы обращаем внимание на характерные черты интонации, артикуляции, произношения звуков, даже на слова-паразиты, — рассказывают эксперты. — Говорящий может изменить высоту и тембр голоса, а о таких вещах не задумывается. А мы все это прослушиваем по нескольку раз и анализируем, сами себя перепроверяем. До неузнаваемости голос изменить невозможно.

В этом году с небольшой временной разницей фоноскописты сделали три «минные» экспертизы.

— Есть ряд статей Уголовного кодекса, по которым подозреваемого или обвиняемого ставят на фоноскопический учет, — рассказывает Светлана Макарова. — В Беларуси создана база голосов, по ней легко найти человека, который раньше уже что-то «минировал».

И никакого телевизора

Некоторые записи, которые приходится слушать экспертам, состоят сплошь из одной ненормативной лексики. Ох, и богат же наш русский нецензурный! Мне слушать это очень весело, а фоноскописты только усмехаются и говорят, что это с непривычки. А вот когда поток брани нужно слушать много часов подряд, да еще и записывать...

Работа идет поэтапно. Сначала эксперты текст слушают, потом записывают дословное содержание, разбивая по дикторам. Иной раз попадается какая-нибудь фраза или слово, которые ну никак не разберешь!

— Бывает, что мы много раз слушаем одно и то же непонятное слово, и каждый его слышит по-разному. В таком случае будем переслушивать до тех пор, пока не придем к единому решению, — улыбаются эксперты.

По одной экспертизе им иногда приходится переслушать и сто файлов, и тысячу! И только заключение составляет приблизительно 80 страниц. Сначала описываются объекты исследования, причем очень подробно — время звучания, пригодность самих фонограмм. Дальше идет установление дословного содержания.

Специфика этой работы такова, что долго работать без перерыва невозможно. Во-первых, теряется концентрация, а во-вторых — начинаешь слышать то, чего на самом деле нет. Поэтому  нужно делать паузы и «восстанавливать слух». По признанию Светланы Макаровой, дома она даже не включает телевизор… 

«Молодые»   и «старые» голоса

Сейчас фоноскописты делают экспертизу, связанную с… отказом выдачи книги жалоб по первому требованию.

Жительница Могилева обратилась в частную организацию и попросила книгу жалоб и предложений. По ее словам, в выдаче ей отказали. Однако весь разговор женщина, подозревая, что такой исход возможен, записала на диктофон и обратилась с заявлением в милицию.

— Каждая экспертиза для меня, как кроссворд или сложная мозаика. Сначала ты даже не знаешь, с какого бока к ней подойти, но вот приступаешь, и потихоньку картинка складывается, — улыбается Светлана.

— А я больше люблю разбирать голоса, — добавляет Елена. — Ты в первый раз слышишь незнакомый голос. И тебе его нужно «разложить по полочкам» и найти отличия от всех остальных. Когда первый раз слушаешь, кажется, что в нем нет ничего особенного. Но чем дальше — тем интереснее. Мы представляем лицо человека, когда слышим голос, но все, что мы о нем знаем, — это только год рождения. Часто голос кажется старше, если у человека была трудная жизнь, он многое повидал и испытал. Особенно это касается людей без определенного места жительства, много пьющих. Их голоса звучат старше. А вот у экономических преступников как раз наоборот — голоса моложе их самих...

Мария ХЛЫСТОВА.

http://mogpravda.by/ru/issues?art_id=4278