Истории с подтверждением отцовства у многих ассоциируются со скандальными телешоу. На самом деле героем таких детективов запросто может стать каждый из нас. Например, если женщина живет в гражданском браке. Или рожает дома. Или когда родственники бесконечно ездят по гадалкам. Об интересных случаях из практики нам рассказал Николай Кузуб, заместитель начальника отдела генетических экспертиз центрального аппарата Государственного комитета судебных экспертиз.

За годы работы Николай Кузуб стал невольным свидетелем многих жизненных драм, по которым можно снимать фильмы. В отдел генетических экспертиз стекаются самые сложные и запутанные случаи из всех регионов и даже из-за рубежа – когда установить отцовство сложно или почти невозможно. За год специалисты проводят коло 500 экспертиз.

– Самый простой вариант – если на экспертизу приходят втроем: мама, ребенок и потенциальный отец, – объясняет Николай Кузуб. – Тогда мы получаем тест с вероятностью 99,9999999 %. Но часто имеем дело с непростыми ситуациями.

Например, когда люди жили в гражданском браке, но отец погиб и женщине нужно доказать отцовство:

Многие пары десятилетиями не оформляют отношения и даже мысли не допускают о том, что когда-нибудь им придется об этом сожалеть. Но так, увы, происходит.

Николай Николаевич поясняет, что дело здесь не в отсутствии доверия по принципу: раз нет штампа, значит, есть сомнения. Чаще всего людям приходится делать тест, когда они хотят получить государственные выплаты на ребенка или доказать право на наследство.

При гражданском браке запись в свидетельстве о рождении ребенка может быть сделана со слов матери и не всегда указывает на реального биологического отца. И если папа погиб или пропал без вести – найти образцы ДНК бывает очень сложно.

– Приходится проводить опосредованное обследование – через детей от другого брака, например. Вот совсем недавно разбирались в ситуации, – приводит пример эксперт. – Мужчина умер, а его гражданская жена хочет установить отцовство, чтобы получить социальные выплаты на ребенка. Пришлось сравнивать ДНК мальчика и его дяди по отцовской линии, чтобы доказать хотя бы какую-то родственную связь с семьей.

Этот случай, сложный сам по себе, преподнес генетикам еще один сюрприз.

– Мы исследовали данные и получили исключение родства по мужской линии. Это может означать следующее: либо умерший мужчина – не отец мальчику. Либо кто-то из двух братьев (умерший мужчина и тот, кто участвовал в исследовании) не являются сыновьями своему отцу.

Мать ребенка с такой трактовкой не согласилась, и экспертам пришлось искать дополнительные доказательства. В итоге вышли на ребенка покойного от другого брака. Сравнили их ДНК, и они совпали. То есть сотрудники лаборатории установили, что мальчик действительно является родным сыном умершему. Можно только догадываться, как восприняли новость бабушки-дедушки: внук – родной, а вот с одним из сыновей – есть вопросы.

Могут ли тесты «врать»?

В стандартном исследовании эксперты анализируют порядка 25 участков ДНК, и этого вполне достаточно, чтобы установить родство. Если понадобится, научные достижения позволяют сегодня изучить и гораздо больше участков, но на практике потребность в таком, более обширном и дорогом тестировании, возникает крайне редко.

Чувствительность методов анализа ДНК за последние десятилетия возросла в разы. Но ложные результаты в теории все же возможны. К примеру, следы от прошлой реакции могут дать ложный ответ в последующей. Поэтому у нас жесткий контроль условий, в которых работаем.

Не всегда можно избежать и проблем с интерпретацией результатов, говорит эксперт. Особенно если есть вероятность того, что участники теста пошли на подлог или скрыли важную информацию. Эксперт привел такой пример, когда очередной «скелет в семейном шкафу» усложнил работу генетикам.

– Госорганы проверяли, уклоняется ли мужчина от уплаты алиментов или нет, направили мужчину на экспертизу. Результат первой экспертизы отцовство не подтвердил. Мужчина, воодушевленный, побежал в суд – чтобы аннулировать запись об отцовстве.

Но у генетиков оставались сомнения по некоторым показателям. И они решили исследование повторить.

– Во второй раз мы изначально получили те же результаты, что и раньше. А дальше смотрим, все сходится, родство подтверждается. В итоге сделали массу тестов, начали рассчитывать варианты, закопались до предела. И дали такую оценку: в равной степени биологическим отцом может быть и тот мужчина, который отказывается от родительских обязательств, и его родной брат, и его отец, то есть дед мальчика.

Эксперты рекомендовали проверить каждого из потенциальных «пап». Суд постановил такую экспертизу провести. Но незадолго до ее начала мужчина пришел и забрал исковое заявление. Возможно, побоялся узнать правду. Так генетики и не узнали, кто есть кто в этой семейной драме.

Сегодня не способен зачать ребенка, а завтра – вполне

Возвращаясь к разговору о достоверности тестов, Николай Кузуб успокаивает: если исследование провели в современной лаборатории, которая удовлетворяет всем стандартам качества, то вероятность ошибки крайне мала.

– Подавляющее большинство лабораторий во всем мире работают с образцами, взятыми с внутренней поверхности рта. Специальной щеточкой или палочкой соскребается часть эпителия, там очень много ДНК. Помимо этого, мы производим и забор крови из пальца. Затем анализируем эти источники материала независимо друг от друга.

Иногда люди пытаются влиять на выводы экспертов с помощью справок медицинских центров, где говорится, например, о бесплодии мужчины. Генетики относятся к этому скептически. Единственное неоспоримое препятствие к зачатию ребенка – это перевязка семенных канатиков, убежден Николай Кузуб. Все остальные доводы могут быть ошибочны. Сегодня мужчина не способен зачать ребенка, а вчера или завтра – вполне. Поэтому свои выводы эксперты базируют на конкретных экспериментальных данных.

 «Я слюну подруги в рот набрал»

Генетики привыкли перестраховываться еще и потому, что на разные уловки идут сами клиенты.

– Однажды приходит к нам парень, который не хотел признавать ребенка, и заявил: «А как так вышло, что отцовство подтвердилось, если я набрал в рот слюну своей подруги?» Вот так и вышло: провели исследование с жестким контролем и получили полноценный генотип предприимчивого молодого человека.

Особо сомневающимся в результатах теста Николай Кузуб напоминает вот о чем:

– Не доверяете – пересдайте еще раз, желательно в другой лаборатории. Если мужчина боится ошибки, пусть приходит, приводит ребенка, только с одним условием – с согласия матери, если ребенок несовершеннолетний.

Эксперт объясняет это требование. Раньше к генетикам нередко обращались с просьбой провести экспертизу с согласия одного родителя. Сейчас такие исследования проводятся чаще всего по прямому указанию суда. Более того, никакие образцы, привезенные неизвестно кем со стороны, не принимаются. 

– А если, допустим, приводит вам дедушка внука: «Проверьте – мой или нет. Сын с невесткой не должны знать». Возьметесь? – интересуемся мы.

– Нет. Еще раз повторюсь: такие тесты мы не делаем. У обоих родителей есть равные права на ребенка. Зачем нам, экспертам, в спорной ситуации, а чаще всего этим обусловлено желание провести генетическую экспертизу, принимать позицию одной из конфликтующих сторон? Никто не отменял статью уголовного кодекса о вмешательстве в личную жизнь.

Мать и отец (если они есть) должны присутствовать во время забора образца ДНК. При этом женщина может не сдавать тест, хотя сразу замечу, что из-за этого точность тестов упадет.

«Отец ребенка – мой брат, не я»

Зачастую поверить в результат теста мешают психологические барьеры: когда человек не видит очевидное.

– Однажды мы сообщили мужчине, что он – отец ребенка. В ответ слышим: «У меня был брат, он погиб, и вот он – настоящий отец». Хорошо. Сделали еще одну экспертизу по образцам крови погибшего, которые были в архиве. Нет совпадения. Но мужчина не сдавался: «А у меня еще есть два брата, кто-то из них – точно отец». В общем, перебрали все генеалогическое дерево: трех братьев, отца, одного из великовозрастных детей. Но у нас ведь изначально никаких сомнений не было: достоверность – налицо. Так что иного решения мужчина не получил.

Нередко зерно сомнений сеют родственники:

– Этот случай произошел, когда для экспертизы еще не требовалось разрешение второго родителя. Пришел папа с ребенком, проверили – все нормально, отцовство подтверждено. Потом через полгода опять приходят – уже вместе с женой. Результаты снова подтвердились. Но пара пришла и в третий раз. Я спрашиваю: «Зачем? У нас вообще никаких сомнений нет». Оказалось, что мама этого молодого человека посещает гадалку, и та ей авторитетно заявляет: «Это точно не твой внук». Видимо, свекровь серьезно достала невестку, раз она уже сама пришла и не один раз.

Недоверие – не единственная причина, из-за которой клиенты возвращаются за очередным тестом. 

– Одна женщина где-то раз в полгода приводила мужчин, последовательно подбирая отца. Причем через суд. Увы, отца мы так и не нашли. А бывало и такое, что на экспертизу приходила «четверка»: ребенок, женщина и двое ее мужчин – бывший и нынешний. Дама сама не знала, кто настоящий отец. Объяснила, что какое-то время не могла разобраться в чувствах и общалась сразу с двоими.

Рожаете дома? Докажите, что вы мама

Иногда генетикам приходится делать не только тест «на отцовство», но и «на материнство». Казалось бы, он нужен только если женщина боится, что детей в роддоме подменили. Но список жизненных ситуаций на самом деле шире. Прежде всего речь идет о домашних родах.

– В таких случаях у мамы нет на руках справки о рождении, которую обычно выписывает акушерка. К нам обращались женщины, которым надо было доказать родство с ребенком, когда тот уже собирался в школу. Видимо, впервые возникли трудности со сбором документов.

Случается, что степень родства требуют доказать и при эмиграции, если принимающая сторона сомневается, что дети женщины ей – родные.

Также к белорусским генетикам обращались иностранные граждане, которые в Беларуси прибегали к услугам ЭКО или суррогатному материнству, а после хотели подтвердить: ребенок – действительно их.

Совет для женщин в гражданском браке – храните ноготь мужа

Напоследок Николай Кузуб снова вернулся к волнующей его теме: последствиях гражданского брака.

– Думайте о будущем, – посоветовал эксперт, – чтобы потом не пришлось спорить с родственниками насчет наследства. Если уже живете с человеком гражданском браке, заручитесь образцами его ДНК, как бы цинично это ни прозвучало. В жизни всякое случается, а эксгумации по гражданским делам никто не добивался.

В качестве образца ДНК подойдет ноготь, он пролежит десятилетия и сохранит необходимую информацию. А вот волосы для этих целей не очень подходят: во-первых, исследуется только вырванный с корнем образец; а во-вторых, он полезен лишь для определения родства по материнской линии.

Если устанавливать отцовство придется через суд, Николай Кузуб советует не избегать разбирательств. Бывает, что люди по несколько раз оспаривают решение суда об отцовстве, а другая сторона – просто не приходит на заседание. Тогда суд может вынести решение не в пользу того, кто уклоняется.

– Например, мужчина не явился – отцовство признали, и он может потом хоть всю жизнь этот вердикт оспаривать, но так ничего и не добиться. Женщина просто откажет в повторном заборе образцов.

И еще важный момент: прежде чем делать тесты в частной лаборатории, генетик советует проверить, есть ли у лаборатории соответствующая аккредитация. Если нет, то результаты могут быть судом элементарно не признаны.

Источник информации: https://rebenok.by/articles/together/man/28408-papoi-mog-byt-i-dyadya-i-dedushka-sudebny-eksperto-teste-na-ottsovstvo-i-semeinykh-dramakh.html