По первому образованию Павел Матиевич фельдшер. Однако связывать жизнь со здравоохранением не стал, поступил на экспертно-криминалистический факультет Академии МВД.

— Мне всегда нравилась медицина, но я не хотел врачевать людей. Потому и решил попробовать себя в роли эксперта, — вспоминает собеседник.

Окончил в 2001-м вуз, попал на службу в Октябрьское РУВД столицы. Первый самостоятельный выезд в составе следственно-оперативной группы у Павла Матиевича случился после сообщения о краже автомагнитолы. С задачей справился легко — помог опыт, приобретенный во время практики в Лидском райотделе: в тот период там была весьма напряженная криминальная обстановка, сотрудников не хватало, поэтому курсанту приходилось не просто наблюдать со стороны за работой экспертов, а принимать непосредственное участие в осмотрах мест происшествий.

— Второй выезд оказался более серь­езным — разбой. Преступники проникли в офисное здание через окно, связали сторожа. Затем вскрыли около трех десятков компьютеров, похитили винчестеры, а они в те времена стоили больших денег, — продолжает собеседник. — Помню, коллеги на меня недобро косились, когда я изъял с места происшествия… стул со следом обуви. Такова методика: след в идеале следует изымать с объектом-носителем.

По-настоящему завоевать уважение сослуживцев молодому офицеру удалось после раскрытия серии краж, когда преступники проникали к старикам под видом соцработников. За ними долго гонялись правоохранители, но никаких зацепок, увы, не было. Погорели воришки на том, что один из них забыл в квартире очередной жертвы… колпачок от ручки. Павел Матиевич изъял его для проведения одорологической (запаховой) экспертизы — тогда к этому виду исследований прибегали редко. Окончательную точку в расследовании поставила служебная собака, которая по запаху от колпачка изобличила среди подозреваемых злоумышленника.

— Запаховые следы требуют специальной герметичной упаковки, которая может их сохранять до нескольких лет, — делится опытом офицер. — Открою секрет: одорологические следы можно изъять даже с дверной ручки спустя несколько часов после того, как ее касались.

Сегодня Павел Антонович возглавляет Первомайский (г. Минска) межрайонный отдел ГКСЭ Республики Беларусь.

— Наша работа заключается как в осмотре мест происшествий, так и в проведении экспертиз, — отмечает собеседник. — Для каждого вида криминалистических исследований нужны специальные допуски, всего их семь. К слову, иностранные коллеги удивляются: у них чаще всего эксперт имеет лишь один. При этом они отмечают высокое качество нашей работы.

По словам собеседника, в основном приходится сталкиваться с дактилоскопическими экспертизами и трасологией — исследования следов обуви, транспортных средств, орудий взлома… Иногда граждане обращаются с просьбой провести ту или иную экспертизу на платной основе — чаще всего баллистическую или почерковедческую.

— Сегодня работать стало проще благодаря оснащению подразделений, передовым технологиям. Уже не нужно отвозить носитель с изображением изъятого следа в отдел — его изображение можно передать  с помощью специальной связи. Это как минимум экономит время, — говорит подполковник юстиции. — Раньше снимали не на цифровые фотокамеры, а на пленочные. Иногда срывалась перфорация на пленке, а сменить ее на месте происшествия порой проб­ле­матично. Цифру эксперты стали использовать лишь в 2005-2006 годах.

Идеальных преступлений, по мнению Павла Матиевича, не бывает: в любом случае злоумышленник где-то оставит след. И найти его — задача эксперта. Это кропотливая, въедливая работа, которая требует большой выдержки и внимания. Если в фильме процесс обнаружения следов рук или других улик занимает пару минут, то в реальной жизни на месте преступления можно провести несколько часов, а то и целые сутки, ведь порой надо обследовать буквально каждый сантиметр.

Подполковник юстиции Павел Матиевич может проводить любую криминалистическую экспертизу — у него есть все семь допусков.

Источник информации: http://mk.by/2017/07/26/166595/