Государственный комитет судебных экспертиз
Республики Беларусь

Объективность. Честь. Отечество.

Официальный сайт
Как гродненский судэксперт-почерковед вывел журналиста и подделанную им подпись на чистую воду 7 октября 2019

Едва ли не каждый день мы расписываемся в ведомостях, договорах, квитанциях. Но как часто задумываемся, что каждый наш автограф — это крайне серьезно. Кто-то съязвит — разве только в ЗАГСе, остальные случаи — ерунда. А вот и нет, считает главный эксперт отдела криминалистических экспертиз управления криминалистических экспертиз и учетов Государственного комитета судебных экспертиз по Гродненской области Игорь Масюкевич. В его 13-летней почерковедческой практике есть случаи, когда подпись на пьяную голову или оброненная записка от руки поворачивали жизнь человека вспять. «СГ» решила поставить собственный эксперимент: правда ли, что подделать чужой автограф и тем самым обвести вокруг пальца почерковеда ничего не стоит?

Еду в Гродно не с пустыми руками. Подпись супруга знаю до последнего завитка — пару раз, каюсь, доводилось кое-где черкануть вместо него. Конечно, не на мегаважных договорах, к примеру, в детском саду — оба родителя не против вакцинации ребенка. Как и условились с Игорем Масюкевичем, прошу супруга расписаться десять раз на чистом листе в произвольных местах, одиннадцатая подпись — дело моих рук. Интрига в том, сможет ли с ходу эксперт распознать подделку?

Почерковедческая среди всех криминалистических экспертиз считается одной из самых сложных. И с этим не поспоришь. Мне понадобилось около трех часов, чтобы уловить лишь некоторые ее детали. А вот для эксперта любые каракули от руки — это целый кладезь информации, где каждый завиток и точка говорящие. Поэтому в большинстве случаев попытки преступников исказить свой почерк или подпись, чтобы уйти от ответственности, обречены на провал.

Игорь Масюкевич вспоминает случай двухгодичной давности: гродненцы на улице нашли странную записку от руки и передали в милицию. Адреса, адреса, тайники: остановка напротив костела, газовая труба в стыке подъезда. Когда оперативники вычислили предполагаемого исполнителя, тот пошел в отказ: не мое! Почерковедам всегда требуются сравнительные образцы. Самые ценные — те, которые никакого отношения к делу не имеют, могут быть сделаны задолго до этого и, как говорится, без задней мысли: письма, записи в ежедневнике, кулинарной книге. В этом деле образцом стал давний протокол ГАИ, где мужчина своей рукой писал объяснение. Вывод эксперта был такой: найденная записка и объяснения в протоколе выполнены одним лицом!

Часть предоставляемых образцов связана с процессом, поэтому подозреваемый догадывается, что все его «объяснительные» могут сыграть против него и начинает куролесить. Эксперт рассказал, на какие уловки идут, но с одним условием: это не просочится в прессу, чтобы другие хитрецы не вооружились ими. Игорь Масюкевич для сравнения показывает мне фотографии записки-оригинала и «продуманный» образец, когда человек понимал всю серьезность сложившейся ситуации. Как по мне, сходства ноль, разные люди писали. В оригинале буквы вертикальные, а в образце наклон вправо, между буквами интервалы. Подозреваемый явно хотел исказить почерк. И только с подачи эксперта улавливаю фирменные фишки почерка даже без лупы и микроскопа. Эти фишки почерковеды называют признаками. Роль играет все: конструкция букв, их высота, количество движений при написании элементов буквы, точки начала и окончания движений в штрихах, точки соединения и пересечения, нажим и даже распределение чернил. Взять хотя бы неповторимую для каждого букву «ж». У наркомана она похожа то ли на жука, то ли на звездочку. В экспериментальном образце он пытался ее видоизменить, но кое-где она выскакивала на автомате.

— Буква «ж» для нас самая информативная, потому что в ней целых пять элементов. В «т», «ю» по три элемента, в них тоже кроется много индивидуальных особенностей, — делится Игорь Масюкевич. — Для большинства людей характерно упрощать конструкцию букв (вместо «т» с тремя элементами — печатная с ножкой и шляпкой), а вот люди творческие, напротив, украшают буквы разными засечками. Особенный почерк у людей, страдающих заболеваниями головного мозга. С возрастом манера писать видоизменяется, даже перелом руки может нарушить привычный навык письма.

Игорь Масюкевич сталкивался и с автоподлогом, когда человек идет в банк за кредитом, осознанно ставит в договоре измененную подпись — мол, подпись не моя, деньги брал не я. Нередко приходится работать с поддельными рецептами из аптек, когда от имени врача пациент выписывает себе микстуру. Или липовыми медсправками: по узкому специалисту не удается пройти комиссию, ставят поддельную печать врача и расписываются. Тут уже проводят два исследования: техническую экспертизу документов для оттисков и почерковедческую — для рукописи. Такие же трюки могут проворачивать с сертификатами о прохождении техосмотра.

Что ж, самое время после небольшого ликбеза перейти к эксперименту. Игорь Масюкевич потирает руки, включает микроскоп. На экспертизу обычно дается до 30 дней, но в некоторых случаях хватает и пару минут, чтобы понять, что к чему. Так и вышло. Эксперт в считаные минуты нашел подделку и объяснил, почему моя попытка ввести его в заблуждение пошла прахом:

— Современные тенденции таковы, что люди упрощают свои подписи. Я как эксперт люблю подписи объемные, сложные, большие, выполненные в быстром темпе, с неповторимой системой движений, а не просто рядом завитушек. Это особенно важно для людей, которые занимают определенные должности, ведут свое дело, их подпись может иметь судьбоносный характер.

Мне, по мнению эксперта, не удалось передать характерную для моего супруга букву О — не простой овал, а угловатый. Плюс в подделке Игорь Масюкевич увидел жирную точку: это момент, когда я сделала остановку, чтобы зрительно свериться — похожа подпись или нет, и продолжила писать. Так и было. Для меня стало открытием, что почерковед должен представлять в голове каждое движение руки потенциального преступника и даже темп.

Специалист назвал еще парочку оплошностей, которые я допустила, когда пыталась подражать подписи мужа. Самый мой главный промах — то, что поддельную подпись я черканула на колене в маршрутке по пути в Гродно. Росчерк, или хвост подписи, вышел извилистым. Почерковеды характеризуют это как сбивающий фактор — случаи, когда подпись ставил на коленке, стене или спине товарища, на морозе, при движении транспорта или пьяным. Чтобы ваш автограф всегда был похож на ваш, относиться к этому нужно серьезно — как-никак, у него удостоверительная функция. Сели, локоток на стол, и в удобной позе поставили подпись.


Наталья Остапчук
Фото автора
https://www.sb.by/articles/tryuki-s-bukvami.html